

Два ресторана за неделю – такого Москва еще не видела. 2 апреля в Колокольниковом переулке на Цветном бульваре заработала рыбная брассерия Anchovy’s Club, а уже 8 апреля по прогнозам заработает испано-португальский Padron на Страстном.
— Каково это открывать два ресторана за неделю?
Вениамин Иванов: Чувствуешь себя немного Антоном Пинским, но недолго. Потом понимаешь, что он и дальше будет открывать рестораны каждую неделю, а ты еще года два не будешь.
На самом деле, в Anchovy’s Club, открытом в партнерстве с Dreamteam, очень много в операционке помогают ребята, это проще, чем если бы мы два ресторана полностью открывали вдвоем.
Романов: В данном случае мы как никогда верим в то, что мы сделали, что получилось очень круто - и в отношении концепции, и в отношении фактуры помещений внутри. Несмотря на то, что локация это не Никитская и не Патрики. Но чем ближе к открытию, тем больше веры – продукт сам себя качает, а мы стараемся делать очень хорошо.
Теперь с пятью ресторанами почувствовали себя большими рестораторами? Задумываетесь в принципе, кто вы?
Иванов: В целом, судя по тому, что мы делаем и сколько получаем, мы сих пор бухгалтер Иванов и официант Романов. Один трудолюбивый своеобразный человек со вкусом. Второй наглый, самоуверенный, но решительный. И вместе мы друг друга очень дополняем. Надеюсь, оба, как минимум, не тупые.
Романов: я немножечко пофигист и немножечко эгоист. Про себя же можно плохо говорить? Я могу послать все дела и пойти в баню попариться, потому что у меня сегодня банный день. Или пойти с семьей на шопинг, потому что я так решил. А вот Вениамин трудоголик.
Иванов: Я гиперответственный. Если бы была возможность брать телефон в парилку, вполне возможно я бы так делал.
Романов: Я обожаю кино. Раньше работал в кинотеатре Пионер менеджером, управляющим. Там я полюбил кино, арт-хаус. Пересмотрел всего Вуди Аллена, обожал его, у меня были все его диски. Если выходит какая-то премьера, я ищу первый кинотеатр, который не стесняется брать пиратскую копию, еду куда-нибудь в Бутово и смотрю. Дюну посмотрел уже, классно. Сейчас Борис Зарьков посоветовал всем «Сегун» - «Сегун» потрясающий, все-таки у Бориса есть вкус. Я киноман. Но естественно сейчас, когда начинается какой-нибудь сериал, я засыпаю на половине серии, потому что я уставший киноман. Вениамин меня насилует работой.
Иванов: Хобби! Рестораны - это хобби. Мне о себе нечего рассказать. Я молодой человек, предприниматель, у меня есть финансовая компания, я много работаю. Никто из думающих людей не достигает своих целей, просто работая. Но в моей жизни последние два года целью было создание предпринимательства и на 90% моя жизнь из этого состоит. Меня ничего не интересует, кроме профессиональной деятельности. Наверное, активная жизненная позиция заключается в том, что я делаю. Мыслительный процесс, философия – это то, что меня увлекает. К сожалению, в наше время мало, с кем можно этим поделиться и развить этот скил.
Романов: Еще я фанат московского Спартака, хотя и испытываю смешанные чувства от того, что там происходит.
Иванов: а я абсолютно вне спорта и ничего о нем не знаю – ни про теннис, ни про баскетбол, ни про футбол. Романов: мне кажется, наше партнерство тоже тебя развивает. Как минимум, заставляет следить за собой – стричь брови, выщипывать волосы, немножко подумывать о шопинге. Вот я, например, шопоголик, особенно был раньше. Люблю шмотки, люблю их потом выбрасывать, понимая, что больше не буду их носить. И Вениамин немножко этим заразился, наверное, жена помогла.
Иванов: но это развитие спорное…
Романов: нет, на самом деле это больная история – надо научиться выбирать одежду, которая бы устраивала тебя вдолгую, сочеталась бы с твоим базовым гардеробом.
Иванов: это интервью должно вызывать ненависть у читателя?
Мы люди, которые пока никто. Мы в самом начале своей карьеры. Пытаемся что-то делать и лет через десять кем-то станем. Сейчас мы довольно молодые и рано говорить о каких-то достижениях. В конце концов, Наполеон к тридцати годам полмира завоевал.
С каким бизнес-дуэтом вы бы себя сравнили?
Иванов: Дима любит нас сравнивать с дуэтом Джобс и Возняк – типа, он Джобс весь такой креативный. Но я хочу отметить, что Джобс был трудоголиком и не бросал все ради бани. Но с точки зрения внешности, - один худой, другой более плотный, один экстравагантный и уверенный, другой более трудолюбивый. Вроде бы Джобс это что-то более выигрышное, но в жизни Джобс уже умер, а Возняк остался и у него пару сотен миллионов долларов. Так что я готов к этой роли, по совокупности она меня устраивает. В связи с тем, что все интеллектуалы довольно скромные, нужен рядом какой-то хам, который будет резко принимать необоснованные решения, а ты потом будешь вытягивать всю схему с колен.
Романов: Но иначе у нас не было бы пяти ресторанов. На самом деле, все ключевые решения мы принимаем вместе, все обсуждаем и находим компромисс. Как это получается, мы пока не поняли, наверное, какая-то химия. Недавно мы проводили дегустацию. Мы уже как-то так откалибровались, что все дегустации проводим только вдвоем, третий всегда лишний. Получается очень крутая магия – надо только войти в поток, и у нас возникает решение в процессе штурма, иногда даже прикольное. Это очень круто.
Иванов: В целом, я больше отвечаю за финансы, аналитику и цифры. Дима за сервис и дизайн, он очень требовательный и это хорошо, в нашем бизнесе мягкость чаще всего ни к чему. Допустим, мы решили в Anchovy’s Club сделать стену синего цвета. Я нашел образ в интернете, и в этой стене есть такая потертость, будто обвалилась штукатурка. И Дима говорит, что надо ее сделать. Сделали, и я смотрю и думаю, что как будто бы это не классно. Но человек начинает красочно очень интеллектуально описывать, почем это нужно, и ты начинаешь думать, что может быть он и прав, ну что за синяя стена без фактуры, а тут будто добавляется какой-то изюм, который часто консервативное мышление оставить не позволяет.
Сами сказали, что третий всегда лишний – тем не менее, в ваших коллаборциях часто появляется кто-то третий. Откуда он появляется, как вы его выбираете и какую роль доверяете?
Они возникают в связи с различной степени необходимостью. В случае с Folk нам нужен был медийный стратегический партнер на этапе, когда мы еще ничего из себя не представляли и просто выходили в самостоятельное плавание – им стал Антон Пинский. Сейчас у нас новая коллаборция с Алексеем Буровым, и там уже совершенно другая схема, когда мы являемся продуктологами и визионерами, а Леша организует операционную деятельность, инвестиции и другую поддержку, пивная компетенция с его стороны – максимальный симбиоз. Ни в одной из наших коллабораций «третий» не участвует в продукте, в принципе не лезет в продуктовую часть. Но в целом у нас нет задачи все время партнерства какие-то делать. В Padron у нас нет партнерств, есть два сильных шефа – концепт Адриан Кетгласс и бренд Евгений Цыганов, и это самостоятельный проект. На будущее у нас есть не бояться все делать сами.
Вы открыли три ресторана на Цветном – Folk, Amber, Anchovy’s Club. И вдруг решили открыть Padron на Страстном – верите, что и его сможете раскачать?
Иванов: С помещениями в Москве большая проблема. Все Патрики уже перенаселены, Никитская тоже перенагружена. И в поисках новой локации и нового вдохновения мы подумали, почему бы не взять место ровно посередине между Патриками и Цветным бульваром? И не сделать там проект, который, как нам кажется, мог бы привлечь к себе интерес даже в Свиблово. Потому что целостность самой концепции, привлеченная команда, дизайны, совмещение ресторана и спикизи-бара обеспечивают тебе успех, потому что и конструкция помещения, и окна, и возможность веранды в самом центре позволяют тебе это сделать.
Романов: хорошее помещение и как будто бы лучше проекта мы еще не делали.
Самая дорогая ошибка, которую вы совершали?
Иванов: Было две дорогие ошибки. Выбор дизайнера в одном из проектов – это стоило нам в общей сложности около 6 млн. Но самая дорогая – окна в Amber. Мы сначала купили за 4 млн одни окна, потом за миллион их поменяли и сейчас ставим еще за 4.
Романов: Ты иногда думаешь, что ты с какими-то ранее ничем не проявлявшими себя дизайнерами или не очень известными строителями вдруг сможешь сделать хорошо – вдруг у тебя такие помутнения бывают. И ты такой веришь, веришь, веришь, а потом понимаешь, что спасибо и пока. Мы уже два ресторана сделали практически с самостоятельным дизайном.
Иванов: Точнее, с дизайнерским бюро «ВеДи» - Вениамин и Дмитрий. Стартап в голове уже возник, никакой сумасшедший больше не придумает такое название для дизайнерского бюро.
Романов: Уже в трех ресторанах из четырех, которые мы построили, наши планировочные решения. В Folk, Padron и Anchovy’s Club все нарисовали мы буквально на бумажке. Это обычно так и происходит: мы встречаемся в каком-то ресторане, аккуратно выпиваем и начинаем рисовать, штормить, креативить. У меня даже есть фотография в телефоне, как это все было придумано.
Иванов: Недавно чуть не сделали вторую ошибку за 5 млн. Как-то раз в ресторане Padron мы решили оформить потолок и стены спикизи-бара национальной португальской плиткой азулежу. Она расписная, и на этой плитке содержался определенный сюжет производства портвейна. Дизайнеры вдохновились этой идеей, нашли какие-то прообразы в Португалии и решили немножко добавить пикантности. К сожалению, я вынужден признаться, что сам навел их н эту мысль, посетив галерею Уффицы во Флоренции и увидев там кучу портретов и картин, где каждый художник постарался запечатлеть себя или кого-то из членов своей семьи. И когда я поделился этой мыслью с дизайнерами, они решили, что нужно немножко добавить нас с Димой в сюжет. Но получилось не немножко, и на каждом лице, изображенном на плитке, которая стоит пять миллионов, изготавливалась три месяц и весит тонны три, что сильно усложняет процесс ее переноса на стены, было изображение наших лиц. Включая толстенького купидона с крылышками в виде банкнот. Причем это было не высокохудожественное исполнение, а скорее карикатурное. Добавляло пикантности, что сразу после того, как установили всю эту конструкцию, мы должны были показать ресторан нашему инвестору. По иронии судьбы парковать автомобиль нужно было на заднем дворе, и первое, что он увидел бы, заходя в ресторан, - это стены прекрасного азулежу с изображением наших лиц. И если не знать этой предыстории, то единственное, о чем должен был подумать инвестор, что максимально молодые и тщеславные ублюдки решили усеять всю стену своими изображениями за его деньги.
Какую еще локацию хочется освоить?
Мы не скажем. (смеются)
05.04.2024
Другие статьи из рубрики

Кто такой Алексей Поликарпов?
Предприниматель, ресторанный критик нового времени и просто сноб.
Владимир Чистяков: снова с чистого листа
Про чистку кармы, поиск себя и новые проекты в Москве и Дубае
Артем Чудненко — шеф-повар ресторана Soma
Осенью 2023 года кухню ресторана Soma возглавил шеф-повар Артем Чудненко.
Анатолий Казаков о конкуренции и гастрономии
Шеф-повару всегда платят за его компетенции и за результат.
Кто такой Анатолий Казаков?
Шеф-повар, бренд-шеф, обладатель красной Мишленовской звезды.
Шеф-повар Владимир Мухин – гастролегенда современной русской кухни
Российский шеф-повар, победитель и призер международных кулинарных конкурсов.
Шеф-повар Артём Лосев
Один из самых звездных шефов Москвы.
Карьерный путь Виталия Истомина
Известный шеф-повар, за плечами которого работа в популярных проектах.
Из Геленджика в Москву: история успеха шеф-повара Евгения Цыганова
Успешный московский шеф-повар, который с детства знал, кем хочет стать.
Андрей Шмаков – шеф повар ресторана SAVVA
Шеф-повар элитного ресторана, обладатель звезды Michelin, счастливый муж и отец трёх дочерей.
Евгений Цыганов, бренд-шеф Folk Team
Поговорили с Женей о его планах, трендах, сложностях и о том получает ли он удовольствие от работы на кухне